Главная » 2012 Ноябрь 19 » 7 ноября родился Альбе́р Камю́
06:58 7 ноября родился Альбе́р Камю́ |
7 ноября родился Альбе́р
Камю́ (7 ноября 1913, Мондови (ныне Дреан), Алжир — 4
января 1960, Вильблевен, Франция) — французский
писатель и философ, близкий к экзистенциализму, получил нарицательное
имя при жизни «Совесть Запада». Лауреат Нобелевской премии по литературе 1957 года с
обоснованием :«За огромный вклад в литературу, высветивший значение
человеческой совести».
Одна из ключевых идей его
философии: «Если существует грех против жизни, то он, видимо, не в том, что не
питают надежд, а в том, что полагаются на жизнь в мире ином и уклоняются от
беспощадного величия жизни посюсторонней».
Есть люди которые сказали этому
миру о нем больше чем сказали десятки миллионов обычных людей. Камю относится к
их числу.
Цитаты из записных
книжек Альбера Камю:
Если душа существует,
неверно было бы думать, что она дается нам уже сотворенной. Она творится на
земле, в течение всей жизни. Сама жизнь — не что иное, как эти долгие и
мучительные роды. Когда сотворение души, которым человек обязан себе и
страданию, завершается, приходит смерть.
С плохой репутацией
жить легче, чем с хорошей, ибо хорошую репутацию тяжело блюсти, нужно все время
быть на высоте — ведь любой срыв равносилен преступлению. При плохой репутации
срывы простительны.
Для того, чтобы мысль
преобразила мир, нужно, чтобы она сначала преобразила жизнь своего творца.
Беда нашего века. Ещё
недавно в оправдании нуждались дурные поступки, теперь в нём нуждаются поступки
добрые.
В молодости я требовал от людей
больше, чем они могли дать: постоянства в дружбе, верности в чувствах. Теперь я
научился требовать от них меньше, чем они могут дать: быть рядом и молчать. И
на их чувства, на их дружбу, на их благородные поступки я смотрю как на
настоящее чудо – как на дар Божий.
Власть неотделима от
несправедливости. Хорошая власть – это здоровье и осторожное управление
несправедливостью.
Важный вопрос, который следует
разрешить «на практике»: можно ли быть счастливым и одиноким?
Самый опасный соблазн — не
походить ни на кого.
Стареть - значит переходить от
чувств к сочувствию.
Из бессмысленности, абсурдности
бытия ещё не следует бессмысленность человеческого существования, так же как из
того, что Бога нет, ещё не следует, что нет никакой морали.
Без отчаяния в жизни нет и
любви к жизни.
Красота приводит нас в отчаяние,
она – вечность, длящаяся мгновение, а мы хотели бы продлить её навсегда.
Я удалился от мира не потому,
что имел врагов, а потому, что имел друзей. Не потому, что они вредили мне, как
это обычно бывает, а потому, что считали меня лучшим, чем я есть. Этой лжи я
вынести не мог.
Щедрость по отношению к
будущему — это умение отдавать все, что связано с настоящим.
Буддизм - это атеизм, ставший
религией. Возрождение после нигилизма. Кажется, единственный случай. И стоящий
того, чтобы над ним поразмыслить, особенно нам, борющимся с нигилизмом.
Нельзя требовать у страдания
доказательств его подлинности. Так дойдешь до того, что не сможешь
посочувствовать почти никому.
Ревность есть в большей мере
осуждение самого себя. Зная, о чем способен помыслить ты сам, ты решаешь, что и
она помышляет о том же.
Стремление отгородиться — от
глупости ли, от жестокости ли других — всегда бессмысленно. Невозможно сказать:
«Я об этом ничего не знаю». Приходится либо сотрудничать, либо бороться.
"Живаго" - книга о
любви. Причем о любви, распространяющейся на всех людей сразу. Доктор любит
свою жену, и Лару, и еще многих других, и Россию. И погибает он потому, что
оказывается оторван от жены, от Лары, от России и от всего остального.
Великий вопрос жизни — как жить
среди людей.
Насчет того, что единственная
причина, по которой мы постоянно думаем о себе, заключается в том, что наедине
с собой мы проводим гораздо больше времени, чем с другими. О том, что гений
означает плодовитость. Быть значит выражать, выражать без конца. О том, что
праздность замедляет часы и убыстряет годы, а деятельность ускоряет часы, но
замедляет годы. О том, что все развратники сентиментальны, ибо для них
отношения мужчины и женщины есть предмет чувства, а не долга.
Ложь усыпляет или погружает в
мечты, иллюзия тоже. Правда - это единственная настоящая сила, бодрая,
неистощимая. Вот если бы мы могли жить только правдой и ради нее одной: юная и
неумирающая энергия внутри нас. Человек правды не стареет. Еще усилие - и он
никогда не умрет.
Я не верю людям, которые
говорят, что пустились в удовольствия от отчаяния. Подлинное отчаяние всегда
ведет либо к тяжелым переживаниям, либо к бездеятельности.
Вечное искушение, против
которого я непрестанно веду изнурительную борьбу, — цинизм.
Я до сих пор не могу забыть
охватившего меня отчаяния, когда мать объявила мне, что «я уже вырос и буду
теперь получать к Новому году полезные подарки».
Меня до сих пор коробит, когда мне дарят
подарки такого рода. Конечно, я прекрасно знал, что ее устами говорит любовь,
но почему любовь избирает порой столь жалкий язык?
...Если сказать "у него
нос тыквой" - так не говорят; а "нос грушей" - то, что надо.
Выходит, искусство - это правильно рассчитанное преувеличение.
Философии значат столько,
сколько значат философы. Чем больше величия в человеке, тем больше истины в его
философии.
Я не люблю чужих секретов. Но
мне интересны чужие признания.
Самоубийство
старушки-англичанки. В дневнике уже много месяцев она каждый день записывала
одно и то же: «Сегодня не приходил никто».
В жизни каждая минута таит в
себе чудо и вечную юность.
Высшая добродетель заключается
в том, чтобы задушить свои страсти. Добродетель более глубокая заключается в
том, чтобы привести их в равновесие.
Лучше быть свободным бедняком,
чем богатым невольником. Конечно, люди хотят быть и богатыми и свободными — и
из-за этого подчас становятся бедными рабами.
Быть язычником для
себя, христианином для других — к этому инстинктивно склоняется всякий человек.
Об одной и той же вещи утром мы
думаем одно, вечером — другое. Но где истина — в ночных думах или в дневных
размышлениях?
Уединение — роскошь богачей.
Быть созданным, чтобы творить,
любить и побеждать, — значит быть созданным, чтобы жить в мире. Но война учит
все проигрывать и становиться тем, чем мы не были.
Главная способность человека —
способность к забвению. Но справедливости ради следует заметить, что он
забывает даже то добро, которое сам сотворил.
Неизбежно только одно — смерть,
всего остального можно избежать. Во временном пространстве, которое отделяет
рождение от смерти, нет ничего предопределенного: все можно изменить и можно
даже прекратить войну и жить в мире, если желать этого как следует — очень
сильно и долго.
Время идет медленно, когда за
ним следишь. Оно чувствует слежку. Но оно пользуется нашей рассеянностью.
Возможно даже, что существуют два времени: то, за которым мы следим, и то,
которое нас преобразует.
Для большинства людей война
означает конец одиночества. Для меня она — окончательное одиночество.
Древние философы размышляли гораздо
больше, чем читали. Книгопечатание все изменило. Теперь читают больше, чем
размышляют. Вместо философии у нас одни комментарии. Именно это имеет в виду
Жильсон, когда говорит, что на смену эпохе философов, занимавшихся философией,
пришли профессора философии, занимающиеся философами. Дошло до того, что
сегодня философский трактат, не ссылающийся ни на какие авторитеты, не
подкрепленный цитатами и комментариями, никто не принял бы всерьез.
Несчастье художника в том, что
он живет и не совсем в монастыре, и не совсем в миру — причем его мучают
соблазны и той и другой жизни.
Самая большая
экономия, которая возможна в области мысли, — согласиться, что мир непознаваем,
— и заняться человеком.
Стареть — значит переходить от
чувств к сочувствию.
Цитаты из
произведений Альбера Камю:
Человек всегда бывает добычей
исповедуемых им истин.
… для того, чтобы стать
счастливыми, нужно время. Много времени. Счастье само по себе есть род
долготерпения. Мы чаще всего тратим жизнь на то, чтобы заработать деньги, тогда
как нам необходимы деньги, чтобы выиграть время.
Свобода — это, в первую
очередь, не привилегии, а обязанности.
Если у человека нет характера,
он должен выработать в себе хотя бы методичность.
Каждому поколению свойственно
считать себя призванным переделать мир.
Вопрос: как добиться
того, чтобы не терять зря времени?Ответ: почувствовать время во всей его
протяженности. Средства: проводить дни в
приемной у зубного врача на жестком стуле; сидеть на балконе в воскресенье
после обеда; слушать доклады на непонятном для тебя языке; выбирать самые
длинные и самые неудобные железнодорожные маршруты и, разумеется, ездить в
поездах стоя; торчать в очереди у театральной кассы и не брать билета на
спектакль и т.д. и т.п..
Кто ничего не даёт, тот ничего
не имеет. Самое большое несчастье не в том, что тебя не любят, а в том, что не
любишь сам.
Не быть любимым — это всего
лишь неудача, не любить — вот несчастье.
В иные минуты хочется умереть,
потому что видишь жизнь насквозь — и тогда все теряет значение и смысл.
Тревога - это лишь легкое
отвращение перед будущим.
Всякое свершение обрекает на
рабство. Оно обязывает к более высоким свершениям.
Когда религия соединяется с
политикой, рождается инквизиция.
Несчастье подобно женитьбе.
Думаешь, что выбираешь, а оказывается, выбрали тебя.
Вот тогда я понял: если человек
жил хотя бы один только день, он потом спокойно может сто лет просидеть в
тюрьме. У него будет вдоволь воспоминаний, чтоб не скучать. Если угодно, это
тоже утешает
Сейчас для меня существует
только одна конкретная проблема - возможно ли стать святым без Бога
Всем людям в жизни дается хотя
бы немного ласки. Это помогает им жить. И именно ласки ожидают они, когда
чувствуют, что устали.
Истина загадочна, она вечно
ускользает от постижения, ее необходимо завоевывать вновь и вновь.
Его восхитила поразительная
слепота людей, отлично сознающих перемены в самих себе, но считающих, что все
остальные должны вечно оставаться такими, какими они их себе когда-то
представляли.
Люди плачут потому, что вещи не
такие, какими должны быть.
Наконец-то вы поняли, что для
того, чтобы умереть, не обязательно провиниться.
Гениальность может оказаться
лишь мимолетным шансом. Только работа и воля могут дать ей жизнь и обратить ее
в славу.
Да, вот привычные жизненные декорации:
подъем, автобус четыре часа в конторе или на заводе, обед, четыре часа работы,
ужин, сон. Понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, все в том же ритме.
Путь, по которому идешь день за днем. Но однажды встает вопрос: «а зачем?» Все
начинается с окрашенной недоумением скуки. Скука пробуждает сознание…
Я напомню вам слова героя одной
из книг Сенанкура: «Человек смертен? Возможно. Но давайте умирать,
сопротивляясь. И если уж нам суждено небытие, то не станем соглашаться, что это
справедливо!
Раз я знаю, что ты придешь, я
могу тебя ждать сколько угодно.
— Похоже, что человек способен
на все, — заметил Тарру.
— Нет-нет, он не способен долго
страдать или долго быть счастливым. Значит, он не способен ни на что дельное.
…любовь требует хоть капельки
будущего.
Но все-таки стыдно быть
счастливым одному.
И в конце концов видишь, что
никто не способен по-настоящему думать ни о ком, даже в часы самых горьких
испытаний. Ибо думать по-настоящему о ком-то — значит думать о нем постоянно,
минута за минутой, ничем от этих мыслей не отвлекаясь: ни хлопотами по
хозяйству, ни пролетевшей мимо мухой, ни принятием пищи, ни зудом. Но всегда
были и будут мухи и зуд. Вот почему жизнь очень трудная штука.
…существует на свете нечто, к
чему нужно стремиться всегда и что иногда дается в руки, и это нечто —
человеческая нежность.
В лоне великих катастроф зреет
страстное желание жить.
Стихийное бедствие и на самом
деле вещь довольно обычная, но верится в него с трудом, даже когда оно
обрушится на вашу голову.
Есть больше оснований
восхищаться людьми, чем презирать их.
Если тело тоскует о душе, нет
оснований считать, что в вечной жизни душа не страдает от разлуки с телом — и,
следовательно, не мечтает о возвращении на землю.
Есть лишь одна по-настоящему
серьезная философская проблема — проблема самоубийства. Решить, стоит или не
стоит жизнь того, чтобы ее прожить, — значит ответить на фундаментальный вопрос
философии. Все остальное — имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум
девятью или двенадцатью категориями второстепенно.
Жить страстями может только
тот, кто подчинил их себе.
Каждый человек умирает
незнакомцем.
Как только война становится
реальностью, всякое мнение, не берущее ее в расчет, начинает звучать неверно.
Мыслитель движется вперед, если
он не спешит с выводами, пусть даже они кажутся ему очевидными.
Наука объясняет то, что
функционирует, а не то, что есть.
Ни одно гениальное произведение
никогда не основывалось на ненависти или презрении.
Не иди впереди меня — я могу не
успеть. Не иди позади меня — я могу завести не туда. Просто иди рядом со мной и
будь моим другом.
Обращаться к Богу от того, что
вы разочаровались в земной жизни, а боль отъединила вас от мира, бесполезно.
Богу угодны души, привязанные к миру. Ему по нраву ваша радость.
Одни созданы для того, чтобы
любить, другие — для того, чтобы жить.
Ответственность перед историей
освобождает от ответственности перед людьми. В этом ее удобство.
При мысли обо всех тех
наслаждениях, которые тебе совершенно не доступны, ощущаешь такую же усталость,
как при мысли о тех, которые ты уже испытал.
С несправедливостью либо
сражаются, либо сотрудничают.
Те, кого людское правосудие или
людская злоба держат за решеткой, нетерпеливо подгоняют настоящее, враждебно
косятся на прошлое и абсолютно лишены будущего.
Ощущать узы, соединяющие тебя с
землей, любить хотя бы немногих людей, знать, что есть на свете место, где
сердце всегда найдет покой, — это уже немало для одной жизни
Те, кто любят истину, должны
искать любви в браке, то есть в любви без иллюзий.
У искусства случаются приступы
целомудрия. Оно не может назвать вещи своими именами.
Человек — животное религиозное.
Чем трагичнее удел человека,
тем более непреклонной и вызывающей становится надежда.
Я никогда не мог до конца
поверить, что дела, заполняющие человеческую жизнь, – это нечто серьезное. В
чем состоит действительно «серьезное», я не знал, но то, что я видел вокруг,
казалось мне просто игрой – то забавной, то надоедливой и скучной. Право, я
никогда не мог понять некоторых стремлений и взглядов. С удивлением и даже
подозрением смотрел я, например, на странных людей, кончавших с собой из-за
денег, приходивших в отчаяние от того, что они лишались «положения», или с
важным видом приносивших себя в жертву ради благополучия своей семьи.
Биография
Альбер Камю родился 7 ноября
1913 года в франкоалжирской семье в Алжире, на ферме «Сан-Поль» у местечка
Мондови. Его отец Люсьен Камю, эльзасец по происхождению, был смотрителем
винного подвала в винодельческой фирме,во время Первой мировой войны , в 1914
году получил смертельное ранение в битве на Марне и умер в лазарете. Мать
Кутрин Сантэ, испанка по национальности, полуглухая и неграмотная, переехала с
Альбером и его старшим братом Люсьеном в район Белькур ,города Алжир, жили в
бедности, чтобы содержать семью, работала сперва на фабрике, затем уборщицей.
В 1923 году учитель начальной
школы с трудом убедил мать в необходимости продолжить образование Альбера и
подготовил одарённого мальчика к поступлению в лицей. В лицее Альбер серьёзно
занимался футболом . В 1930 году у Камю был обнаружен туберкулёз, он был
вынужден прервать образование и навсегда прекратить занятия спортом, несколько
месяцев провёл в санатории. Несмотря на выздоровление, долгие годы страдал от
последствий перенесённой болезни. Позже по состоянию здоровья ему было отказано
в последипломном обучении, по той же причине он не был призван в армию.
В 1932—1937 гг. Альбер Камю
учился в Алжирском университете, где изучал философию. Во время учёбы много
читал, начал вести дневники, писал эссе. Испытывает влияние А. Жида, Ф.
Достоевского, Ф. Ницше. Попутно Камю был вынужден работать и сменил несколько
профессий: частный учитель, продавец запчастей.
В 1934 г. женится на Симоне Ийе (развод в 1939
году), экстравагантной девятнадцатилетней девушке, оказавшейся морфинисткой. В
1935 г. получил степень бакалавра и в мае 1936 г. степень магистра философии c
работой «Неоплатонизм и христианская мысль» о влиянии идей Плотина на теологию
Аврелия Августина. В это же время Камю входит в проблематику экзистенциализма:
в 1935 году изучает произведения С. Кьеркегора, Л. Шестова, М.Хайдеггера, К.
Ясперса; в 1936—1937 годы знакомится с идеями «абсурдности жизни» А. Мальро.
На старших курсах университета
увлёкся социалистическими идеями. Весной 1935 года вступил во Французскую
коммунистическую партию. В местной ячейке Французской компартии состоял более
года, пока его не исключили за связи с Алжирской народной партией, обвинив в
«троцкизме».
В 1936 году создал
самодеятельный «Театр труда». Организовал, в частности, постановку «Братьев
Карамазовых» по Достоевскому, играл Ивана Карамазова. В 1936—1937 гг.
путешествовал по Франции, Италии и странам Центральной Европы.
После окончания университета
Камю некоторое время возглавлял Алжирский дом культуры, в 1938 году был
редактором журнала «Побережье», затем леворадикальных оппозиционных газет
«Альже репюбликен» и «Суар репюбликен». На страницах этих изданий Камю в то
время выступал за проведение государством социально-ориентированной политики и
улучшение положения арабского населения Алжира. В эти годы Камю много пишет, в
основном эссе и публицистические материалы. В январе 1939 года написан первый
вариант пьесы «Калигула».
После запрета «Суар репюбликен»
в январе 1940 года, Камю с будущей женой Франсин Фор, математиком по
образованию, переезжает в Оран, где они живут, давая частные уроки. Через два
месяца они покидают Алжир и переселяются в Париж.
В Париже Альбер Камю устроился
техническим редактором в газету «Пари-суар». В мае 1940 года закончена повесть
«Посторонний». В декабре того же года оппозиционно настроенного Камю увольняют
из «Пари-суар» и, не желая жить в оккупированной стране, он возвращается в
Оран, где преподаёт французский язык в частной школе. В феврале 1941 года
закончен «Миф о Сизифе».
Вскоре Камю вступает в ряды
Движения Сопротивления, становится членом подпольной организации «Комба»,
возвращается в Париж. В 1942 году был издан «Посторонний», в 1943 году — «Миф о
Сизифе». С 1943 года начинает печататься в подпольной газете «Комба», затем
становится её редактором. С конца 1943 года начинает работать в издательстве
«Галлимар» . В 1943 году знакомится с Сартром, участвует в постановках его пьес
(в частности, именно Камю впервые произнёс со сцены фразу «Ад — это другие»). В
1944 году был написан роман «Чума». В семье Камю рождаются двойняшки Жан и
Катрин.
После окончания войны Камю
продолжает работать в «Комба», публикуются его ранее написанные произведения,
принёсшие писателю популярность.
В 1947 году начинается его постепенный разрыв
с левым движением и лично с Сартром. Он уходит из «Комба»,становится
независимым журналистом — пишет публицистические статьи для разных изданий . В
это время им создаются пьесы «Осадное положение» и «Праведники».
Сотрудничает с анархистами и
революционными синдикалистами и печатается в их журналах и газетах .
В 1951 году в анархистском
журнале «Либертер» выходит «Бунтующий человек», где Камю исследует анатомию
бунта человека против окружающей и внутренней абсурдности существования. Левые
критики, включая Сартра, сочли это отказом от политической борьбы за социализм
(которая, по Камю, ведёт к установлению авторитарных режимов вроде
сталинского). Ещё большую критику левых радикалов вызвала поддержка Камю
французской общины Алжира после начавшейся в 1954 году Алжирской войны.
Некоторое время Камю
сотрудничает с ЮНЕСКО, однако после того, как в 1952 году членом этой
организации становится Испания во главе с Франко, он прекращает свою работу
там. Камю продолжает внимательно следить за политической жизнью Европы, в своих
дневниках он сожалеет о росте просоветских настроений во Франции и готовности
французских левых закрывать глаза на преступления коммунистических властей в
Восточной Европе, их нежелании видеть в спонсируемом СССР «арабском
возрождении» экспансию не социализма и справедливости, а насилия и
авторитаризма.
Его всё больше увлекает театр,
с 1954 года он начинает ставить пьесы по своим инсценировкам, ведёт переговоры
об открытии в Париже Экспериментального театра. В 1956 году Камю пишет повесть
«Падение», на следующий год выходит сборник рассказов «Изгнание и царство».
В 1957 году ему была
присуждена Нобелевская премия по литературе. В речи по
случаю вручения премии, характеризуя свою жизненную позицию, он сказал, что «слишком крепко прикован к галере своего времени, чтобы не
грести вместе с другими, даже полагая, что галера провоняла селёдкой, что на
ней многовато надсмотрщиков и что, помимо всего, взят неверный курс».
4 января 1960 года автомобиль
«Facel-Vega», в котором Альбер Камю вместе с семьёй своего друга Мишеля
Галлимара возвращался из Прованса в Париж, вылетел с дороги. Авария произошла в
102 километрах от Парижа. Альбер Камю погиб мгновенно. Мишель Галлимар умер в больнице
через два дня. Его жена и дочь выжили. Среди личных вещей писателя были найдены
рукопись неоконченной повести «Первый человек» и неиспользованный
железнодорожный билет. Альбер Камю был похоронен на кладбище в Лурмарене в
районе Люберон на юге Франции.
Сам Камю не считал себя ни
философом, ни, тем более, экзистенциалистом. В отличие от религиозных
экзистенциалистов, вроде Ясперса, и «бунтаря» Сартра, Камю полагал единственным
средством борьбы с абсурдом признание его данности. В
«Мифе о Сизифе» Камю пишет, что для понимания причин, заставляющих человека
совершать бессмысленную работу, нужно представить спускающегося с горы Сизифа
счастливым. Многие герои Камю приходят к похожему состоянию души под
влиянием обстоятельств (угроза жизни, смерть близких, конфликт с собственной
совестью и т. д.), их дальнейшие судьбы различны.
Высшим воплощением абсурда, по
Камю, являются разнообразные попытки насильственного улучшения общества —
фашизм, сталинизм и т. п. Будучи гуманистом и антиавторитарным социалистом, он
полагал, что борьба с насилием и несправедливостью «их же методами» могут
породить только ещё большие насилие и несправедливость.
|
|
Всего комментариев: 0 | |