28 января

Еще одна веселая история из мемуарной литературы.
Наглядное подтверждение прописной истины, гласящей, что нельзя расслабляться до самого финиша - история из воспоминаний Михаила Ботвинника. 

Ботвинник - 6-й в истории шахмат и 1-й советский чемпион мира (1948—1957, 1958—1960, 1961—1963), 6-кратный чемпион СССР (1931, 1933, 1939, 1944, 1945, 1952. «Патриарх» советской шахматной школы.
Итак веселая история и сбывшееся пророчество в книге статей и воспоминаний Ботвинника
**
Хотя мама часто болела, она неизменно действовала в двух направлениях: чтобы сыновья 1) были сыты и 2) получили образование. Одеты мы были крайне бедно — этим выделялись среди сверстников, а пища была простая — кислые щи (до сих пор я отношусь к ним с нежностью), котлеты либо мясо с морковью. …
Понятно, что, когда тетя Бела (старшая сестра матери) звала нас с братом в гости, мы не отказывались. Жила она на 5-й Роте (ныне 5-я Красноармейская), далековато. Мы одевались поаккуратней и шли, заранее облизываясь: у тети Белы можно было набить животы до отказа всякими вкусными вещами. Однажды я переусердствовал и пострадал. Возвращался пешком (я редко пользовался трамваем; привычка, которую я сознательно отработал во имя общественных интересов в годы военного коммунизма, когда трамвай был бесплатным), и на полпути, у Царскосельского вокзала (ныне Витебский), у меня схватило пузо. Принял решение идти домой. Иду. Прошел Загородный, Владимирский, повернул на Невский. Перешел Невский, вошел во двор, поднялся на четвертый этаж. Пулей пролетел мимо удивленной матери, когда она открыла мне дверь, миновал коридор, но здесь совершил ошибку, которая, видимо, для меня характерна (сколько хороших возможностей упустил я по этой причине за шахматной доской!),— преждевременно  решил, что достиг цели...
Один раз у тети Белы встретился я со своим дедушкой (отцом матери). Была осень 1917 года; из-за немецкого наступления в Прибалтике дедушка переехал в Петроград к своей старшей дочери.
Жил он в Креславке (ныне Краслава). На берегу Западной Двины (Даугавы) стоял деревянный домик. Первый этаж снимал лавочник, а на втором жил дедушка с семьей. Мама рассказывала, что, когда на побывку приезжал старший сын, все ночи они проводили за шахматной доской, но в какую силу играли — неизвестно!
Сидел я в маленькой столовой прямо против дедушки; тетя Бела сидела слева от меня. На столе было много вкусной еды, и я сгорал от нетерпения, но надо было ждать, когда дедушка (разумеется, на голове у него была ермолка) прочтет  молитву.
Мама рассказывала, что дедушка приезжал в Питер и раньше, в 1915 году, также опасаясь наступления немцев. Говорила, что он посадил меня на колени, побеседовал со мной, а потом сказал: «О, этот мальчик будет ого-го...». Но этого я не помню...