1 января родился Джеймс
Джордж Фрэзер (Фрезер, Фрейзер) (1 января
1854, Глазго, Шотландия — 7 мая 1941, Кембридж) — британский религиовед,
антрополог и историк религии, внёсший огромный вклад в изучение тотемизма,
магии и трансформации религиозных верований на протяжении истории человечества.
Автор 12-томного труда «Золотая ветвь»,
систематизировавшего фактический материал по первобытной магии, мифологии,
тотемизму, анимизму, табу, религиозным верованиям, фольклору и обычаям разных
народов. В его произведениях собран и систематизирован огромный фактический
материал по первобытной магии, мифологии, тотемизму, анимизму, табу,
религиозным верованиям, фольклору и обычаям разных народов. Джеймс Джордж
Фрэзер вывел три стадии духовного развития
человечества: магия, религия и наука. Согласно Фрэзеру магия предшествует религии и почти полностью исчезает с её
появлением. На «магической» стадии развития люди верили в свои способности
изменять окружающий мир магическим способом. Позже люди разуверились в этом и
господствующей стала идея, что мир подчиняется богам и сверхъестественным
силам. На третьей стадии человек отказывается и от этой идеи. Преобладающей
становится вера в то, что мир управляется не богом, а «законами природы»,
познав которые, можно управлять им.
Маленькая частичка интересных цитат из
произведений Д.Д.Фрэзера:
Богов первобытный человек
создает по своему образу и подобию. Еще древнегреческий философ Ксенофан
отмечал, что у негров боги имеют темную кожу и приплюснутый нос, боги фракийцев
румяны и голубоглазы и, имей лошади, быки и львы возможность изображать своих
богов, те приняли бы форму лошадей, быков и львов.
На
северном берегу озера, прямо под отвесными утесами, к которым притулилась
деревушка Неми, находились священная роща и святилище Немийской, или Лесной,
Дианы. .. В
священной роще росло дерево, и вокруг него весь день до глубокой ночи
крадущейся походкой ходила мрачная фигура человека. Он держал в руке обнаженный
меч и внимательно оглядывался вокруг, как будто в любой момент ожидал нападения
врага. Это был убийца‑жрец, а тот, кого он дожидался, должен был рано или
поздно тоже убить его и занять его место. Таков был закон святилища. Претендент
на место жреца мог добиться его только одним способом – убив своего
предшественника, и удерживал он эту должность до тех пор, пока его не убивал
более сильный и ловкий конкурент.
Должность
эта, обладание которой было столь зыбким, приносила с собой царский титул.
Из
года в год зимой и летом, в хорошую и плохую погоду, нес он свою одинокую вахту
и только с риском для жизни урывками погружался в беспокойную дрему. Малейшее
ослабление бдительности, проявление телесной немощи и утрата искусства владеть
мечом ставили его жизнь под угрозу: седина означала для него смертный приговор.
От одного его вида прелестный пейзаж мерк в глазах кротких и набожных
паломников. С суровой и зловещей фигурой Немийского жреца плохо сочетались
мечтательная голубизна итальянского неба. игра светотени в летних лесах и блеск
волн на солнце.
Магическое
мышление основывается на двух принципах. Первый из них гласит: подобное
производит подобное или следствие похоже на свою причину. Согласно второму
принципу, вещи, которые раз пришли в соприкосновение друг с другом, продолжают
взаимодействовать на расстоянии после прекращения прямого контакта. Первый
принцип может быть назван законом подобия, а второй‑законом соприкосновения или
заражения. Из первого принципа, а именно из закона подобия, маг делает вывод,
что он может произвести любое желаемое действие путем простого подражания ему.
На основании второго принципа он делает вывод, что все то, что он проделывает с
предметом, окажет воздействие и на личность, которая однажды была с этим
предметом в соприкосновении.
Вероятно,
наиболее привычным применением принципа «подобное производит подобное» являются
предпринимавшиеся многими народами в разные эпохи попытки нанести вред врагу
или погубить его путем нанесения увечий его изображению или уничтожению
последнего в полной уверенности, что человек, против которого направлены эти
магические действия, испытает при этом те же страдания или умрет.
Тысячелетия
тому назад он был известен колдунам Древней Индии, Вавилона и Египта, равно как
Греции и Рима, и еще в наши дни в Австралии, Африке и Шотландии к нему
прибегают коварные и злонамеренные люди. Индейцы Северной Америки верят, что,
нарисовав чью‑то фигуру на песке, золе или глине или приняв за человеческое
тело какой‑то предмет, а затем проткнув его острой палкой или нанеся ему какое‑то
другое повреждение, они причиняют соответствующий вред изображенному лицу.
Например, когда индеец племени оджибвеев хочет навлечь на кого‑то напасть, он
изготовляет деревянное изображение своего врага и вгоняет в его голову (или
сердце) иглу или выпускает в него стрелу в уверенности, что стоит игле или
стреле пронзить куклу, как враг почувствует в этой части тела острую боль. Если
же он намеревается убить врага на месте, он сжигает и хоронит куклу, произнося
при этом магические заклинания. Перуанские индейцы изготовляли из жира,
перемешанного с мукой, изображения людей, которые им не нравились или наводили
на них страх, а затем сжигали эти изображения на дороге, по которой должна была
пройти жертва. Это называлось «сжечь душу».
На
Кипре первоначально обычай, требовал, чтобы перед замужеством все женщины
отдавались чужестранцам в святилище богини (носила она имя Афродиты, Астарты
или какое‑нибудь еще). Подобные обычаи господствовали во многих частях Западной
Азии. Каковы бы ни были причины существования этого обычая, придерживавшиеся
его народы не рассматривали этот обычай как уступку похоти, а видели в нем неотъемлемый
религиозный долг, исполняемый во имя Великой Матери, которую жители разных мест
называли по‑разному, но в образ которой все они вкладывали, по сути дела, один
и тот же смысл. В Вавилоне каждая женщина, будь она богата или бедна, один раз в жизни
обязана была отдаться чужестранцу в храме богини Милитты, тождественной Иштар,
или Астарте, и посвятить заработанные этой религиозной проституцией деньги
богине. Священная территория, прилегающая к храму, была переполнена женщинами,
ожидающими своей очереди. Некоторым из них приходилось ждать годами.
В
Гелиополе, или Баальбеке (Сирия), славящемся великолепием своих полуразрушенных
храмов, обычай предписывал каждой девушке отдаться иностранцу в храме Астарты;
таким же образом показывали свою преданность этой богине и замужние женщины.
Император Константин запретил этот обычай, разрушил храм и построил на его
месте церковь. В финикийских храмах женщины занимались проституцией за плату,
пребывая в уверенности, что добиваются таким образом благосклонности богини.
«По закону Аморреев девушка на выданье должна была семь дней вступать во
внебрачные половые связи у ворот храма».
В
Библосе люди во время ежегодного траура по Адонису брили себе головы. Женщины,
которые отказывались пожертвовать своими волосами, должны были в определенный
день праздника отдаваться чужестранцам, а деньги, которые они таким образом
зарабатывали, посвящались богине. Греческая надпись, найденная в Тралле, в
Лидии, доказывает, что практика религиозной проституции сохранилась до II века
нашей эры. Надпись гласит, что некая женщина по имени Аврелия Эмилия не только
сама по велению бога служила ему в качестве проститутки, но то же самое делала
ее мать и другие предки женского пола. Публичность этой выгравированной на
мраморной колонне надписи, подтверждающей исполняемую по обету жертву,
показывает, что в подобном образе жизни и в родстве с подобными женщинами
местные жители не видели ничего зазорного. В Армении представители знатных
семейств посвящали своих дочерей богине Анаит. Девушки служили при ее храме в
Асилезене, где в течение длительного времени они отдавались мужчинам до тех
пор, пока не выходили замуж. Женитьба на одной из таких девиц по окончании
периода ее службы не считалась чем‑то зазорным.
В
Комане, в Понте, множество священных проституток служило богине Ма. Толпы
мужчин и женщин стекались в ее святилище из соседних городов, чтобы участвовать
в празднествах, устраивавшихся раз в два года, или выполнить данные богине
обеты.
Сводя
воедино все свидетельства на этот счет ..,мы можем заключить, что Великая
Богиня‑Мать, воплощающая в себе производящие силы природы, под различными
именами почиталась многими народами Западной Азии, причем связанные с ней миф и
ритуал оставались, по существу, одинаковыми. Верующие повсеместно давали в
спутники таким богиням возлюбленного, вернее, сразу нескольких божественных, но
смертных возлюбленных, с которыми богиня сходилась из года в год; их общение
считалось необходимым для размножения как животных, так и растений. И наконец,
небесное соединение божественной пары в еще более широких масштабах
воспроизводилось на земле в виде настоящей, хотя и временной, половой связи
мужчин и женщин в святилище богини с целью обеспечения плодородия земли,
плодовитости людей и животных.
Охотники
на слонов в Восточной Африке верят, что, если жены изменят им в их отсутствие,
слон нападет на них и они погибнут или получат тяжелые увечья. Поэтому, если до
охотника доходит слух о дурном поведении его жены, он прекращает охоту и
возвращается домой. Если охотника племени вагого постигает неудача или на него
нападает лев, он приписывает это дурному поведению своей жены и возвращается
домой в великой ярости. Во время охоты вагого жена его не должна допускать,
чтобы кто‑то проходил сзади или стоял впереди нее, когда она сидит, а спать она
должна лицом вниз. Индеец племени мохос в Боливии был убежден, что если во
время его отсутствия жена окажется ему неверна, то его на охоте укусит змея или
ягуар. Так что, если с ним приключилось нечто подобное, наказание (а часто и
смерть) женщины независимо от того, виновна она или нет, – было бы
неизбежным. Алеут, охотник на морских выдр, думает, что неудачная охота – это
результат того, что во время его отсутствия жена была ему неверна или сестра
потеряла невинность.
Считается,
что обычай религиозной проституции был учрежден в Пафосе царем Киниром и на
практике осуществлен царскими дочерьми, сестрами Адониса, навлекшими на себя
гнев богини Афродиты. Они отдавались чужеземцам и кончили свои дни в Египте.
Гнев Афродиты в этом варианте предания был, скорее всего, вымышлен позднейшим
автором, моральное чувство которого было возмущено подобным поведением. Ему
казалось, что ежегодное жертвоприношение, предписанное богиней верующим, было
их наказанием. Это предание, во всяком случае, свидетельствует, что пафосские
царевны должны были подчиняться этому предписанию наравне с женщинами простого
происхождения.
Роковой
порок магии заключается не в общем допущении законосообразной
последовательности событий, а в совершенно неверном представлении о природе
частных законов, которые этой последовательностью управляют. Если подвергнуть
анализу немногие примеры симпатической магии,.. то, .. обнаружится, что они
являются неправильными применениями одного из двух фундаментальных законов
мышления, а именно ассоциации идей по сходству и ассоциации идей по смежности в
пространстве и во времени. Гомеопатическую.. магию вызывает к жизни ошибочное
ассоциирование идей сходных, а магию контагиозную – ошибочное ассоциирование
идей смежных. Сами по себе эти принципы ассоциации безупречны и абсолютно
необходимы для функционирования человеческого интеллекта. Их правильное
применение дает науку; их неправильное применение дает незаконнорожденную
сестру науки – магию. Поэтому утверждать, что всякая
магия по необходимости ложна и бесплодна, банально и едва ли не тавтологично:
ведь будь она истинной и эффективной, это была бы уже не магия, а наука.
Человек был с самого раннего периода своей истории вовлечен в поиск общих
принципов, с помощью которых можно обратить себе на пользу порядок природных
явлений. В процессе многовекового исследования он накопил великое множество
такого рода принципов, одни из которых являются эффективными, а другие – простым
шлаком. Истинные принципы входят в состав прикладных наук, которые мы называем
«искусствами»; магия же состоит из ложных принципов.
Итак,
магия, как оказалось, близкая родственница науки,
Но
если в религии заложена, во‑первых, вера в существование сверхъестественных
существ, во‑вторых, стремление снискать их благосклонность, это предполагает,
что ход природных событий в какой‑то мере эластичен и изменчив и что можно
уговорить или побудить всемогущие сверхъестественные существа для нашей пользы
вывести его из русла, в котором он обычно протекает. Предположение об
эластичности и изменяемости природы прямо противоречит принципам магии и науки,
которые считают, что природные процессы жестки и неизменны в своем течении,
поэтому их невозможно вывести из своего русла ни уговорами и мольбами, ни
угрозами и запугиванием. Различие между этими двумя соперничающими
мировоззрениями зависит от ответа на следующий принципиально важный вопрос:
носят ли управляющие миром силы сознательный и личный или бессознательный и
безличный характер? Стремясь к умиротворению сверхъестественных сил, религия
признает за богами сознательный и личный характер. Всякое умиротворение
подразумевает, что умиротворяемое существо является сознательным и личным, что
его поведение несет в себе какую‑то долю неопределенности и что рассудительным
обращением к его интересам, склонностям и эмоциям его можно убедить изменить
свое поведение. Умиротворение никогда не применяется к вещам, которые считаются
неодушевленными, и к лицам, поведение которых в конкретных обстоятельствах
известно с абсолютной точностью. Так что религия – поскольку она предполагает,
что миром управляют сознательные агенты, которых можно отвратить от их
намерений путем убеждения,фундаментально противоположна магии и науке. Для последних
само собой разумеется, что ход природных процессов определяют не страсти или
причуды личных сверхъестественных существ, а действие неизменных механических
законов.
В
Гренландии женщина во время родов и некоторое время после разрешения от бремени
обладает, как считается, способностью успокаивать бурю. Для этого ей достаточно
выйти наружу, набрать полные легкие воздуха и, входя обратно в дом, выдохнуть.
В древнем Коринфе жила семья, славившаяся своей способностью успокаивать
бушующий ветер. Однако мы не знаем, каким образом ее члены исполняли эту
полезную функцию, благодаря чему они, вероятно, получали нечто гораздо более
существенное, чем простая известность среди мореплавателей Коринфского
перешейка. Уже в христианскую эпоху, при императоре Константине, в
Константинополе был предан смерти некто Сопатер по обвинению в задержании
ветров с помощью магии. Дело в том, что корабли с зерном из Египта и Сирии, к
ярости и отчаянию голодной византийской черни, были задержаны в пути штилями и
встречными ветрами. Финские колдуны, напротив, продавали попутный ветер
задержанным бурей морякам. Ветер содержался в трех узлах: если развязать
первый, дул умеренный ветер, если второй – сильный, если же третий – начинался
ураган. Эстонцы, страна которых отделена от Финляндии всего лишь морским
заливом, верили в магические способности своих северных соседей. Простые
эстонские крестьяне приписывали сильные ветры, которые весной дуют с севера и
северо‑востока, принося с собой лихорадочные ознобы и ревматические воспаления,
козням финских колдунов и колдуний. С особым страхом они относятся к трем
весенним дням, которые носят название Крестовых дней. Один из них падает на
канун Вознесения. Жители окрестностей Феллина боятся в такие дни показать нос
наружу, чтобы жестокие ветры из Лапландии не сразили их насмерть. В народной
эстонской песне поется:
Ветер
Крестовый, могучий, кипящий, С тяжелым ударом развернутых крыл! Воющий ветер
несчастья и горя Дыханье финских волхвов доносил.
Рассказывают,
что моряки на кораблях, идущих против ветра в Финском заливе, видят иногда
странный парусник. Он показывается из‑за кормы и пядь за пядью нагоняет их.
Парусник движется прямо против ветра со спущенными лиселями, прокладывая себе
путь среди пенящихся валов. Паруса его надуты ветром так, что вот‑вот лопнут.
Снасти скрипят от напряжения. Матросы знают, что это судно идет из Финляндии.
Владение
искусством завязывать ветер тремя узлами так что, чем больше развязывается
узлов, тем сильнее дует ветер – приписывали колдунам Лапландии, а также
колдуньям с островов Шетланд, Льюис и Мэн. Моряки Шетланда до сих пор покупают
у старух, которые претендуют на управление штормами, ветры в виде платков или
нитей с завязанными узлами. Говорят, что в Леруике и поныне обитают древние
старухи, которые живут продажей ветров.
Поклонение
деревьям играло важную роль в Европе, в истории религии арийцев. И это вполне
естественно. Ведь на заре истории Европа была покрыта безбрежными первозданными
лесами, и разбросанные там и сям расчищенные участки представляли собой островки
в океане зелени. Вплоть до 1 века до нашей эры к востоку от Рейна простирался
Герцинский лес; протяженность его была огромной: германцы, опрошенные Цезарем,
путешествовали по нему в течение двух месяцев и не достигали конца. Четыре
столетия спустя этот лес посетил император Юлиан, и его уединенность, мрак и
молчание произвели глубокое впечатление на чувствительную душу императора. Он
объявил, что не видел ничего подобного во всей Римской империи.
На
определенной стадии развития общества нередко считается, что царь или жрец
наделен сверхъестественными способностями или является воплощением божества, и
в соответствии с этим верованием предполагается, что ход природных явлений в
большей или меньшей мере находится под его контролем. На него возлагают ответственность
за плохую погоду, плохой урожай и другие стихийные бедствия. При этом исходят
из того, что власть царя над природой, как и его власть над подданными и
рабами, осуществляется посредством волевых актов: поэтому, если имеют место
засухи, голод, эпидемии, бури, народ приписывает эти напасти небрежности или
преступному поведению своего властителя. За это его наказывают розгами и
заковывают в кандалы, а если он продолжает упорствовать, его либо свергают,
либо убивают. Правда, в некоторых случаях ход природных явлений считается
отчасти независимым от воли верховного правителя. Личность этого последнего
рассматривается, так сказать, как динамический центр вселенной, от которого во
все стороны расходятся силовые линии, так что всякое его движение, поворот головы,
поднятие руки и т.д. незамедлительно оказывают серьезное воздействие на
природу. Царь является точкой опоры, поддерживающей равновесие мира; малейшая
неточность с его стороны может это равновесие нарушить. Поэтому он должен
принимать величайшие предосторожности, и вся его жизнь до мельчайших деталей
должна быть отрегулирована таким образом, чтобы никакое его действие,
произвольное или невольное, не расстроило и не перевернуло установленный
природный порядок. Типичным примером такого рода монархов являлся микадо, или
даири, духовный повелитель Японии. Он есть воплощение богини солнца, правящей
над всей вселенной, включая богов и людей. Один раз в год все боги делают ему
визит и проводят месяц при его дворе. В течение этого месяца, который
называется обязательным, никто не посещает храмы, потому что все пребывают в
убеждении, что они пусты. Микадо получает от народа и использует в официальных
воззваниях титул «воплощенного божества»; он претендует управлять всеми богами
Японии. Например, в официальном декрете от 646 года император именуется
«воплощением богов, который правит миром».
Когда необходимость подстричь
волосы все-таки возникает, принимаются меры для того, чтобы свести к минимуму
риск, связанный с этой процедурой. Вождь племени намоси на острове Фиджи,
оказавшись перед необходимостью подстричь волосы, из осторожности всегда съедал
человека.
Биография
Джеймс Джордж Фрэзер родился в
Глазго 1 января 1854 года. Он был старшим из четырёх детей в семье фармацевта.
Родители Фрэзера состояли в Свободной церкви Шотландии — консервативной секте,
которая в 1840-х гг. порвала с официальной шотландской церковью. Джеймс вырос в
атмосфере глубокой набожности, которую, как он позже писал, совсем не считал
гнетущей.
Фрэзер поступил в университет
Глазго в возрасте 15 лет. Получил образование по специальности юриспруденция
(1869—74). В мемуарах он вспоминает, что в это время с
ним произошли три важные вещи: он на всю оставшуюся жизнь увлёкся классическими
языками и литературой, понял, что мир управляется системой неизменных природных
законов, и безболезненно потерял религиозную веру своего детства.
Прочитав книгу Э. Тайлора
«Первобытная культура» (1871), решил изучать антропологию и поступил в
Тринити-колледж Кембриджского университета для получения второй степени
бакалавра, где стал учеником У. Р. Смита и в 1874—79 гг. изучал классическую
филологию, философию и право. С 1879 года и до конца жизни работает в
Кембриджском университете, с 1907 года — профессор социальной антропологии.
В 1896 году Фрэзер женился на
Элизабет Гроув — вдове французского происхождения с двумя детьми, писательнице.
Она была автором важного исследования, посвящённого истории танца, и множества
пьес, использовавшихся для обучения во французской школе. Элизабет была
убеждена, что научное сообщество недооценивает заслуги её мужа, который
полностью соответствовал стереотипу учёного — был застенчив и неразговорчив.
Она организовала перевод его работ на французский язык, благодаря чему Фрэзер
стал очень известным во Франции после Первой мировой войны. В 1907 году он стал
членом совета Тринити-колледжа Кембриджского университета, а в 1907—1908 гг. —
профессором социальной антропологии Ливерпульского университета. На протяжении
всей жизни Фрэзер получал высшие академические награды. В 1914 году он был
произведён в звание рыцаря, в 1920 году стал членом Королевского Общества. Фрэзер
был кабинетным учёным и почти никогда не покидал пределов Англии. Кроме Италии
и Греции практически нигде не был, а большую часть фактического материала
получил от миссионеров и служащих Британской империи, живших в колониях,
использовав для этого рассылку специальных опросников. Даже оппоненты ученого
неоднократно отмечали образованность этого человека.
С 1930 года почти полностью
ослеп. Умер Джеймс Джордж Фрэзер 7 мая 1941 года в возрасте 87 лет.
Фрэзер был первым, кто
предположил наличие связи между мифами и ритуалами. В основу его исследований
были положены три принципа: эволюционное развитие, психическое единство
человечества и фундаментальная противоположность разума предрассудку.
Наиболее известная работа
Фрэзера, принесшая ему мировую славу, — «Золотая ветвь» — была впервые
опубликована в 1890 году. В этой книге проводятся параллели между древними
культами и ранним христианством. Труд был расширен до 12 томов в последующие 25
лет.
Параллельно с многолетней
усердной работой над расширением своего главного труда Фрэзер неутомимо работал
и над другими этнографическими темами. Из-под пера его выходили одна за другой
капитальные исследования: "Тотемизм и экзогамия" (4 тома, 1910), "Вера
в бессмертие и культ умерших" (2 тома, 1911-1912), "Фольклор в Ветхом
завете" (3 тома, 1918-1919), "Культ природы" (1926),
"Боязнь умерших в примитивной религии" (2 тома, 1933-1934),
"Мифы о происхождении огня" (1930), "Творение и эволюция в
примитивных космогониях" (1935). Творческая
плодовитость Дж. Фрэзера объясняется его огромной эрудицией и удивительной
работоспособностью. Его биографы отмечают, что ученый в течение 50 лет подряд
просиживал свой ежедневный двенадцатичасовой рабочий день в библиотеке Кембриджского
университета, не давая себе отдыха ни в воскресные, ни в праздничные дни.
В самом сжатом виде его теорию
можно изложить следующим образом. "Первобытный человек" вначале верил
в свою собственную способность воздействовать на окружающую его природу путем
"симпатической магии". Это "стадия магии". Позже,
разуверившись в этой своей способности, он пришел к выводу, что предметы и
явления природы подчиняются воле духов и богов, к которым он и стал обращаться
с молитвами. Это "стадия религии". Со временем "стадия
религии" сменится "стадией науки": человек познает законы
природы и овладеет ими. Фрэзер усматривал при этом некую формальную общность
между первой и третьей стадией умственного развития человека — между магией и
наукой: та и другая исходят из представления о неизменности течения природных
явлений, тогда как религия допускает их нарушение через чудесное вмешательство
божества.
Существенную сторону всей
концепции Фрэзера составляет тезис о том, что благодаря этой вере первобытных
людей в магические способности колдунов они-то и достигают влиятельного
положения в племени, а в дальнейшем становятся правителями, вождями, царями.
Таково было, по Фрэзеру, происхождение и ранняя история царской власти.
|
