9 октября родился И́во
А́ндрич (9 октября 1892, Долац (ныне в черте Травника),
Босния, Австро-Венгрия — 13 марта 1975, Белград, Югославия) — югославский
писатель и дипломат, родившийся на территории современной Боснии и Герцеговины.
Единственный югославский писатель, удостоенный Нобелевской
премии в области литературы в 1961 году. В обосновании было
сказано:
«За силу эпического
дарования, позволившую во всей полноте раскрыть человеческие судьбы и проблемы,
связанные с историей его страны».     Памятник Андричу в Белграде
Великий, вдумчивый, серьезный
писатель и мыслитель, писавший занимательно, создавший широкую панораму жизни
своей земли хранящую память всех поколений на ней жившей.
Цитаты из произведений Андрича:
Три вещи в мире
невозможно скрыть, - говорили турки,- любовь, кашель и бедность.
Если бы люди знали, как мало здравого смысла правит миром,
они бы умерли от страха.
Доброта в этом мире - голая сирота.
Не тот большой дурак, кто не умеет читать, но тот, кто
думает, что все, что он читает правда.
Каждая великая и
благородная мысль - залетная птица и мученица. Отсюда неизбежная печаль в
искусстве и пессимизм в науке.
Надо слушать легенды
- следы вековых коллективных усилий - и с их помощью отгадывать, насколько
возможно, смысл нашей судьбы.
Несчастье несчастных
людей в том и состоит, что невозможное и запретное на какой-то миг становится
возможным и дозволенным, или, по крайней мере, кажется таковым, и, овладев их сокровенными желаниями и помыслами, снова встает перед
ними в своей подлинной сущности, то есть недозволенным и недосягаемым со всеми
последствиями для того, кто все же посягнет на них.
Нет иной истины, чем горе, иной
реальности, кроме страдания. На звездное небо и человеческие
лица нельзя наглядеться. Смотришь - все уже видано-перевидано, а незнакомо,
известно, а не ново. Лицо - это цветок на стебле, который зовется человеком.
Цветок этот всегда в движении, выражение его постоянно меняется, на нем
отражается то смех, то восторг, то задумчивость, которые вдруг сменяются
бессловесной тупостью или оцепенением мертвой природы.
Достоинства человека мы принимаем и ценим полностью, только
если они соответствуют нашим убеждениям и предпочтениям.
Перед чем
останавливаешься и замираешь в священном трепете и безмолвном уважении - это
перед миром мысли. Ибо мир мысли - единственная реальность в том водовороте
привидений и призраков, который зовется реальным миром.
Правду можно выразить многими
способами, но правда - одна и извечна.
Прекрасному неизменно
сопутствует или тьма человеческой судьбы, или блеск человеческой крови.
Так в воротах, между небом,
рекой и горами, поколение за поколением училось не очень горевать о том, что
уносит мутная вода. Здесь они впитывали в себя неосознанную философию города: жизнь – необъяснимое чудо, ибо, уходя и отцветая, она все же
остается, нерушима и стойка, «как на Дрине мост».
Забвение все исцеляет, а песня
– лучший способ забвения, ибо она напоминает лишь о том, что дорого.
Серая и убогая среда - сцена
удивительных и величественных дел. Ведь все великолепие и красота храмов и
дворцов - это, по существу, последние искры и последние цветы того, что
вспыхнуло или родилось в грубости и нищете. В грубости - зародыш будущего, а
красота и блеск - безошибочный признак угасания и гибели. Однако людям в равной
мере необходимы и блеск, и простота. Это две ипостаси жизни.
Что не болит - не жизнь,
что не проходит - не счастье.
Так человек с детства мечтает о
крупных городах и славном поприще, но реальные и решительные битвы за
утверждение собственной личности и осуществление всего, что она в себе
инстинктивно таит, разыгрываются там, куда судьба забросит его, бог весть на
каком узеньком, безыменном пространстве, без блеска и красоты, без свидетелей и
судей.
Как описать падения и взлеты
людей от немого животного ужаса до самоотверженного героизма, от низменного
кровопийства и грязного разбоя до величайших подвигов святой самоотдачи,
превозмогшей личное «я» и на мгновение приобщающей смертного к сфере высших
миров с иными законами? Нет, никогда этого не высказать словами, ибо тот, кто
выжил, видев это, лишился дара речи, а мертвые говорить не умеют. Про это не
рассказывают, об этом забывают.
После устройства источника нет
более богоугодного дела, чем построить мост, и нет более страшного греха, чем
его разрушить, ибо у всякого моста, начиная от бревна через горный поток и
кончая этим вот сооружением Мехмед-паши, есть свой ангел-хранитель, и этот
ангел оберегает его и хранит весь отпущенный ему господом срок
Он был одним из тех невольников
аристократической исключительности, которые как тяжкий груз несут на себе бремя
своего благородного звания, составляющего все содержание их жизни; это
потомственный аристократизм – неоспоримый, неотъемлемый, неповторимый и
находящий оправдание лишь в самом себе.
Не в пример говорливей и шумнее
новички, по большей части господские сыночки, юнцы в опасном возрасте, делающие
первые шаги на пути беспутства и безделья – пороков, которым все они в течение
более или менее длительного времени будут платить неизбежную дань. Вскорости,
порвав с грехами юности, большинство оставит этот путь и, обзаведясь семьей,
отдастся накопительству и тяготам труда, обывательской повседневности с ее
подавленными пороками и умеренными страстями, И только незначительное
меньшинство отмеченных проклятьем пойдет и дальше.., истинную жизнь заменив
алкоголем – самой обманчивой и скоропреходящей иллюзией в этой обманчивой и
скоропреходящей жизни, и станет жить ради него, сгорая и постепенно превращаясь
в мрачных, тупых и опухших пьяниц…
Об Андриче и его
творчестве:
Андрич заставляет вспомнить о
великих славянских мастерах слова, прежде всего о Толстом. Андрича сближает с
русским писателем умение вести повествование уравновешенно и просто, в
хронологической последовательности, без стилистических ухищрений и эффектов, находя
точные детали, которые складываются в величественную картину истории народа в
определенную эпоху. И как Толстой, соединяющий в себе понимание людей и
жизненную мудрость с основательным знанием истории, Андрич рассказывает не об
отдельных людях, но о целом народе, о жителях Боснии, а в широком смысле — обо
всех народах Балкан
Рангвалд Скреде, норвежский
поэт и критик.
Биография
Иво Андрич родился в семье
школьного служащего Антуна Андрича и Катарины Андрич (в девичестве Пейич) на
территории нынешней Боснии и Герцеговины и был крещен по римско-католическому
обряду. Когда умер отец семейства, будущему писателю не исполнилось и трех лет.
Печальное событие послужило причиной переезда матери с сыном к родственникам
мужа в Вишеград. Там Андрич провел свое детство и закончил основную школу, а
уже в 1903 году поступил в Сараевскую гимназию. Будучи гимназистом, Андрич
выступал за освобождение южнославянских народов от австро-венгерской власти и
даже состоял в молодежном националистическом движении Млада Босна, деятельность
которого в конце концов привела к началу Первой мировой войны. В 1912 году
Андрич поступает на философский факультет Королевского университета в Загребе,
позже учится в Вене, Кракове и Граце. Свою докторскую диссертацию на тему
«Развитие духовной жизни в Боснии под влиянием турецкого владычества» он
защитил в университете Граца в 1924 году. Во время Первой мировой войны, в июле
1914 года, Андрич был арестован как «югославский националист» и до марта 1915
года провел сначала в Шибенской тюрьме, а затем Мариборской. Однако и после
выхода из-под стражи писатель не обрел свободы: до лета 1917 года он находился
под домашним арестом в Зенице.
Андрич сделал успешную карьеру
в качестве дипломата. В 1920 году он работал в посольстве в Ватикане, а затем в
консульствах в Бухаресте, Триесте и Граце. В 1927 году работал в консульствах в
Марселе и Париже, а позднее в Мадриде. С 1930 по 1933 годы был секретарем
постоянной делегации Королевства Югославии при Лиге Наций в Женеве, а затем в
качестве чрезвычайного представителя Югославского правительства находился в
Берлине. После начала Второй мировой войны из-за разногласий с руководством Андрич
уходит в отставку и возвращается в Белград. Именно в это время он пишет
произведения, которым суждено получить всемирную известность. В 1954 году
Андрич вступает в Коммунистическую партию Югославии и становится председателем
Союза югославских писателей. Он был первым, кто в 1954 году подписал
Новисадский договор о единстве сербскохорватского литературного языка. В 1961
году Андрич был удостоен Нобелевской премии в области литературы. Умер писатель
в 1975 году в Белграде.
Вопрос о принадлежности Андрича
к сербам или хорватам, сербской или хорватской литературной традиции, сложен и
вызывает множество споров. Многие сербы считают его сербом и сербским
писателем, равно как и многие хорваты видят его хорватским писателем и
представителем хорватской литературной традиции.
Документы времен студенчества
Андрича свидетельствуют о том, что сам Андрич воспринимал себя в то время как
хорват. Так, в анкете для поступления в Загребский Университет, которую Андрич
заполнял в Загребе 14 октября 1912 года, написано, что родным языком для него
является «хорватский». При зачислении в Краковский университет в графе
национальность Андрич написал, что является «хорватом-католиком из Боснии».
Однако, будучи сторонником
единства южнославянских народов, Андрич говорит о себе как о сербе. Сербом он
называл себя до конца жизни и связывал свою жизнь с Сербией и Белградом.
Подавляющее большинство своих сочинений (за исключением ранних рассказов)
Андрич написал кириллической экавицей, характерной для нынешнего литературного
сербского языка, то есть язык произведений Андрича не соответствует нынешней
хорватской литературной норме. На кириллице Андрич вел и личную переписку.
Наиболее известные романы
Андрича «Мост на Дрине» и «Травницкая хроника» посвящены временам османской оккупации
южнославянских земель. |
