Главная » 2012 » Октябрь » 9 » 29 сентября родился Миге́ль де Серва́нтес Сааве́дра
17:51
29 сентября родился Миге́ль де Серва́нтес Сааве́дра
29 сентября родился Миге́ль де Серва́нтес Сааве́дра (29 сентября 1547, Алькала-де-Энарес — 23 апреля 1616, Мадрид) — всемирно известный испанский писатель. Прежде всего, известен как автор одного из величайших произведений мировой литературы — романа «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». Имя «Дон Кихот» знают все, даже те кто роман не читал и читать не думает. Причем крылатая фраза : «Ты как Дон Кихот» применима во множестве смысов: уважительном, похвальном, ироническомом, саркастическом, грустном, трагическом и тд.
О романе и его авторе:
Чтение сделало Дон Кихота рыцарем, а вера в прочитанное сделала его сумасшедшим.( Бернард Шоу) 
***
С.Маршак "Дон-Кихот" 
 
Пора в постель, но спать нам неохота.
Как хорошо читать по вечерам!
Мы в первый раз открыли Дон-Кихота,
Блуждаем по долинам и горам.
 
Нас ветер обдает испанской пылью,
Мы слышим, как со скрипом в вышине
Ворочаются мельничные крылья
Над рыцарем, сидящим на коне.
 
Что будет дальше, знаем по картинке:
Крылом дырявым мельница махнет
И будет сбит в неравном поединке
В нее копье вонзивший Дон-Кихот.
 
Но вот опять он скачет по дороге…
Кого он встретит? С кем затеет бой?
Последний рыцарь, тощий, длинноногий,
В наш первый путь ведет нас за собой.
 
И с этого торжественного мига
Навек мы покидаем отчий дом.
Ведут беседу двое: я и книга.
И целый мир неведомый кругом.
***
Я отлично понимал, почему Сервантес в своей жажде к чтению читал "даже обрывки бумаги, валявшиеся на улице". Это поклонение книге (на пергаменте, на бумаге или на экране) является одним из важнейших принципов образованного общества". (Альберто Мангуэль - История чтения)
** 
...великие произведения влияют друг на друга через нас. Наверное, мы можем объяснить, насколько Сервантес повлиял на Кафку. Но мы можем также сказать, ... что Кафка повлиял на Сервантеса. Если я прочитаю сначала Кафку, а потом Сервантеса, Кафка невольно внесет коррективы в мое прочтение Сервантеса. Так же как наш жизненный путь, наш личный опыт, эпоха, в которую мы живем, получаемая нами информация - все, даже наши домашние неурядицы и проблемы наших детей, все влияет на наше прочтение старых текстов. (Жан Клод-Карьер )
** 
Кому сервант, кому Сервантес. ( Михаил Орлов - Свердловский рок: памятник мифу)
** 
Теперь я думаю о том, как же сделано искусство: думаю о Сервантесе, который создал логику романа, оценив взаимоотношение частей. В конце концов через ряд разочарований, при помощи смеха и трагедии он научил людей по-новому видеть жизнь, жалеть людей, стремиться к независимости, шутить и сражаться. (Виктор Шкловский)
** 
Глубокая меланхолия исторического процесса, течения времени выражается в том, что вечные идеи и вечные позиции теряют смысл, когда бьет их час, что время может возобладать даже над вечным. Это первое великое сражение внутреннего мира с прозаической низостью внешней жизни, и единственное сражение, когда ему удалось не только выйти из борьбы незапятнанным, но даже могущественного противника окружить ореолом своей победоносной, хотя и самоироничной поэзии.
"Дон Кихот", как, впрочем, почти всякий великий роман, остался единственным значительным примером романа своего типа. Это переплетение поэзии и иронии, возвышенного и гротескного, божественности и одержимости было так связано с духовным состоянием своего времени, что в другие эпохи тот же тип духовной структуры мог проявиться лишь по-другому, никогда не будучи в силах обрести такую же эпическую значимость. (Георг Лукач "Теория романа" (1920))
**
Скрыться не значит бежать, и неблагоразумно ждать, когда опасность превосходит все ожидания, мудрым же надлежит оставлять что-нибудь на завтра, а не растрачивать в один день все свои силы.
Скажем, в Испании, ветряк долго ещё оставался диковинкой. Значит ли это, что Дон Кихот имел шанс никогда не видеть подобное сооружение вплоть до знаменитой трагической встречей с ним в 7 главе романа Сервантеса? Нет, наверняка идальго видал ветряки и раньше. Но дело в том, что до середины 15 века они в Испании, да и по всему Средиземноморью, имели лопасти, вращавшиеся в горизонтальной плоскости. Лишь во времена Сервантеса пришла мода на вертикальное вращение лопастей. Невинная техническая инновация разом придала мельнице вид надменного великана, размахивающего руками, каким его и увидел Дон Кихот. Поражение рыцаря в бою с мельницей было закономерным результатом 400-летнего развития европейской технической мысли. (Сергей Иванов - История вещей.)
** 
Цитаты из произведений Сервантеса подкупают (так же как его главный герой –Дон Кихот) своей искренностью, благородной и веселой мудростью, добротой да и просто юмором :
 
Один из признаков мудрости - не брать силой того,что можно взять добром...
 
Добрые дела, которые делаются вяло и нерадиво, не засчитываются и ровно ничего не стоят.
 
Солнце же стояло теперь так высоко и столь нещадно палило, что если б в голове у Дон Кихота еще оставался мозг, то растопился бы неминуемо.
 
- Сеньор, - объявил Санчо, - я нахожу, что повелевать всегда приятно, хотя бы даже стадом баранов.
 
...не могут почитаться добродетельными те женщины, чьей любви никто не домогался...
 
Учтивые выражения - это самая дешевая и ни к чему не обязывающая речь на свете.
 
В присутствии предмета любви немеют самые смелые уста и остается невысказанным именно то, что так хотелось бы сказать.
 
Нет такой боли, нет такого страдания, телесного или душевного, которых не ослабило бы время и не исцелила бы смерть.
 
Дон Кихот не пожелал завтракать, - как уже было сказано, он питался одними сладкими мечтами.
 
Ревность всегда смотрит в подзорную трубу, делающую маленькие предметы большими, карликов — гигантами, подозрения — истинами.
 
Не так трудно умереть за друга, как найти друга, который стоил бы того, чтобы умереть за него.
 
Любовь носит такие очки, сквозь которые медь кажется золотом, бедность — богатством, а капли огня — жемчужинами.
 
Женские советы немногого стоят, но кто их не слушает, тот дурак.
 
Кто не умеет пользоваться счастьем, когда оно приходит, не должен жаловаться, когда оно проходит.
 
У сеньоры Смерти больше власти, чем деликатности, — вот уж кто ничуть не привередлив.
 
Тропинка добродетели очень узка, а дорога порока широка и просторна.
 
Самая опасная ловушка, какую только дьявол может поставить человеку, — это внушить ему мысль, что он в состоянии написать книгу, которая принесёт ему столько же славы, сколько и денег, и столько же денег, сколько и славы.
 
Единственное средство побороть любовь — бежать от неё.
 
Говорить не думая — всё равно, что стрелять не целясь.
 
Когда я сплю, я не знаю ни страха, ни надежд, ни трудов, ни блаженств. Спасибо тому, кто изобрел сон. Это единые часы, ровняющие пастуха и короля, дуралея и мудреца. Одним только плох крепкий сон, говорят, что он смахивает на смерть.
 
Надобно признаться, что мысль о наследстве всегда умаляет и рассеивает ту невольную скорбь, которую вызывает в душе у наследников умирающий.
 
Пойми, друг мой, что женщина — существо низшее и что должно не воздвигать на ее пути препятствия, иначе она споткнется и упадет, а, напротив того, убирать их и расчищать ей путь, дабы она легко и без огорчений достигла совершенства, заключающегося в добродетели.
 
Просто-напросто не любитель я что бы то ни было долго хранить в себе: хранишь-хранишь, глядь, а оно уже и прогоркло.
 
Погонщик и в ус себе не дул, - а между тем лучше было бы, если бы он дул
 
— Прими в рассуждение, Санчо, — заметил Дон Кихот, — что есть два рода красоты: красота духовная и красота телесная. Духовная красота сказывается и проявляется в ясности ума, в целомудрии, в честном поведении, в доброте и в благовоспитанности, и все эти свойства могут совмещаться и сосуществовать в человеке некрасивом, и если внимание приковывается к этой именно красоте, а не к телесной, то здесь-то и возникает любовь пылкая и наиболее сильная. Я, Санчо, и сам вижу, что некрасив, но я знаю также, что я и не урод, а чтобы хорошего человека можно было полюбить, ему достаточно быть только что не чудовищем, но зато он должен обладать теми свойствами души, которые я тебе сейчас перечислил.
 
Знай, Санчо, что только тот человек возвышается над другими, кто делает больше других. Бури, которые нам пришлось пережить, — это знак того, что скоро настанет тишина и дела наши пойдут на лад. Горе так же недолговечно, как и радость, следственно, когда полоса невзгод тянется слишком долго, это значит, что радость близка. Итак, да не огорчают тебя случившиеся со мною несчастья, тем более что тебя они не коснулись.
 
Нет на свете занятия более опасного, чем поиски приключений.
 
Когда чего-нибудь слишком много, хотя бы даже хорошего, то оно теряет цену, а когда чего-нибудь недостает, хотя бы даже плохого, то оно как-то всё-таки ценится.
 
Блаженны времена и блажен тот век, который древние назвали золотым, - и не потому, чтобы золото, в наш железный век представляющее собой такую огромную ценность, в ту счастливую пору доставалось даром, а потому, что жившие в ту пору люди не знали двух слов: твоё и моё.
 
...не всякая красота обладает способностью влюблять в себя, - иная тешит взор, но не покоряет сердца. Ведь если бы всякая красота влюбляла в себя и покоряла, то желания наши, смутные и неопределённые, вечно блуждали бы, не зная, на чём остановиться, ибо если на свете есть бесчисленное множество прекрасных существ, то и желания наши должны быть бесчисленны.
 
Никогда не ходи, Санчо, распоясанным и неопрятным: беспорядок в одежде есть признак расслабленности духа.
...в несчастье обрести человека, который вам сострадает, - это тоже своего рода утешение.
 
Всякий порок, Санчо, таит в себе особое наслаждение, но зависть ничего не таит в себе, кроме огорчений, ненависти и злобы.
 
...истина иной раз истончается, но никогда не рвётся и всегда оказывается поверх лжи, как масло поверх воды.
 
...смелость, граничащая с безрассудством, заключает в себе более безумия, нежели стойкости.
 
...храбрость .. это такая добродетель, которая находится между двумя порочными крайностями, каковы суть трусость и безрассудство.
 
Где играет музыка не может быть ничего худого.
 
Я начинаю думать, что и в аду можно встретить добрых людей.
 
...пока ты жив, многое можно ещё исправить...
 
Блажен тот, кому небо посылает кусок хлеба, за который он никого не благодарит, кроме самого неба.
 
Что за безумие и что за сумасбродство перечислять чужие недостатки, меж тем как мне еще столько остается сказать о моих собственных!
 
Биография
 Родился в Алкала-де-Энарес (пров. Мадрид). Его отец, Идальго Родриго де Сервантес, был скромным хирургом, мать — Донья Леонор де Кортина; их многочисленная семья постоянно жила в бедности, не оставлявшей будущего писателя на протяжении всей его горестной жизни. Очень мало известно о ранних этапах его жизни.
Существует несколько версий его биографии. Первая, общепринятая версия гласит, что «в самый разгар войны Испании с турками, он поступил в военную службу под знамена. В Лепантском сражении он всюду являлся на самом опасном месте и, сражаясь с истинно поэтическим воодушевлением, получил три раны и лишился руки». Герцог де Сессе, предположительно в 1575 году, дал Мигелю рекомендательные письма (утерянные Мигелем при пленении) для Его Величества и Министров, как он сообщил в своем свидетельстве от 25 июля 1578 года. Он же просил короля об оказании милости и помощи храброму солдату.
На обратном пути в Испанию из Неаполя он попал в алжирский плен, где провел 5 лет (1575—1580), четырежды пытался бежать и лишь чудом не был казнен. В плену часто подвергался различным мучениям.
Отец Родриго де Сервантес, согласно его ходатайству от 17 марта 1578 года, указывал, что его сын «был захвачен в плен на галере „Солнце" , под командой Каррильо де Кесада», и что он «получил раны двумя выстрелами из аркебуз в грудь, и получил увечье в левую руку, которой не может пользоваться».У отца не было средств на выкуп Мигеля, в связи с ранее осуществленным выкупом из плена другого своего сына, также находившегося на том корабле. Свидетель этого ходатайства Матео де Сантистебан заметил, что знал Мигеля уже восемь лет, и познакомился с ним, когда тому было 22 или 23 года, в день сражения при Лепанто. Он же засвидетельствовал, что Мигель «в день сражения был болен и у него была температура», и ему советовали остаться в кровати, но он решил принять участие в сражении. За отличия в бою капитан одарил его четырьмя дукатами сверх его обычной платы.
Известие же (в виде писем) о пребывании Мигеля в алжирском плену доставил солдат Габриэль де Кастаньеда, житель горной долины Каррьедо из селения Саласар. Согласно его сведениям, Мигель находился в плену около двух лет (то есть с 1575 года) у обращенного в ислам грека, капитана Арнаутриомами.
В прошении матери Мигеля от 1580 года сообщалось, что она просила «дать разрешение на вывоз 2000 дукатов в виде товаров из королевства Валенсия» для выкупа её сына.
10 октября 1580 года в Алжире был составлен нотариальный акт в присутствии Мигеля Сервантеса и 11 свидетелей с целью выкупить его из плена. 22 октября монах из Ордена Святой Троицы (тринитарии) Хуан Хиль «Освободитель пленников» составил Доклад на основе этого нотариального акта с подтверждением заслуг Сервантеса перед королём.
После освобождения из плена Мигель вместе с братом служил в Португалии, а также у Маркиза де Санта Крус.
По приказу короля Мигель совершил в 1580-х годах поездку в Оран.
В Севилье он занимался делами Флота по приказу Антонио де Гевары.
21 мая 1590 года в Мадриде Мигель подает прошение в Совет Индий о предоставлении ему вакантного места в американских колониях, в частности в «Ревизионной конторе Нового Королевства Гранада или Губернаторства Провинции Соконуско в Гватемале, или Счетоводом на Галерах Картахены, или Коррехидором города Ла-Пас», и всё потому, что ему до сих пор так и не оказали милостей за его долгую (22 года) службу Короне. Президент Совета Индий 6 июня 1590 года оставил пометку на прошении о том, что податель «заслуживает того, чтобы ему дали какую-либо службу, и ему можно будет доверять».
Под портретом мой друг мог бы написать: «Человек, которого вы здесь видите, с овальным лицом, каштановыми волосами, с открытым и большим лбом, веселым взглядом и горбатым, хотя и правильным носом; с серебристой бородой, которая лет двадцать тому назад была ещё золотая; длинными усами, небольшим ртом; с зубами, сидящими не очень редко, но и не густо, потому что у него их всего-навсего шесть, и притом очень неказистых и плохо расставленных, ибо соответствия между ними нет; роста обыкновенного — ни большого, ни маленького; с хорошим цветом лица, скорее светлым, чем смуглым; слегка сутуловатый и тяжелый на ноги, — автор „Галатеи" и „Дон Кихота Ламанчского", сочинивший в подражание Чезаре Капорали Перуджийскому „Путешествие на Парнас" и другие произведения, которые ходят по рукам искаженными, а иной раз и без имени сочинителя. Зовут его в просторечии Мигель де Сервантес Сааведра. Не один год служил он солдатом и пять с половиной лет провел в плену, где успел научиться терпеливо сносить несчастия. В морской битве при Лепанто выстрелом из аркебузы у него была искалечена рука, и хотя увечье это кажется иным безобразным, в его глазах оно прекрасно, ибо он получил его в одной из самых знаменитых битв, которые были известны в минувшие века и которые могут случиться в будущем, сражаясь под победными знаменами сына „Грозы войн" — блаженной памяти Карла Пятого».
Мигель был женат на Каталине Паласиос де Саласар. У него была одна внебрачная дочь — Исабель де Сервантес.
Лучший из биографов Сервантеса, Шаль, характеризовал его так: «поэту, ветреному и мечтательному, недоставало житейского уменья, и он не извлек пользы ни из своих военных кампаний, ни из своих произведений. Это была душа бескорыстная, неспособная добывать себе славу или рассчитывать на успех, поочередно очарованная или негодующая, неодолимо отдававшаяся всем своим порывам… Его видели наивно влюбленным во все прекрасное, великодушное и благородное, предающимся романтическим грезам или любовным мечтаниям, пылким на поле битвы, то погруженным в глубокое размышление, то беззаботно веселым… Из анализа его жизни он выходит с честью, полным великодушной и благородной деятельности, удивительным и наивным пророком, героическим в своих бедствиях и добрым в своей гениальности».
Литературная деятельность Мигеля началась довольно поздно, когда ему было 38 лет. За первым трудом, «Галатея» (1585), следует большое количество драматических пьес, пользовавшихся слабым успехом.
Для добывания себе насущного хлеба будущий автор «Дон Кихота» поступает в интендантскую службу; ему поручают закупать провиант для «Непобедимой Армады». В исполнении этих обязанностей он терпит большие неудачи, даже попадает под суд и некоторое время сидит в тюрьме. Его жизнь в те годы представляла собой целую цепь жестоких лишений, невзгод и бедствий.
Посреди всего этого он не прекращает своей писательской деятельности, пока ничего не печатая. Скитания подготавливают материал для его будущей работы, служа средством для изучения испанской жизни в её разнообразных проявлениях.
С 1598 до 1603 годов нет почти никаких известий о жизни Сервантеса. В 1603 году он появляется в Вальядолиде, где занимается мелкими частными делами, дающими ему скудный заработок, а в 1604 году выходит в свет первая часть романа «Хитроумный Идальго Дон Кихот Ламанчский», имевшая громадный успех в Испании (в несколько недель разошлось 1-е издание и в том же году 4 других) и за границей (переводы на многие языки). Материального положения автора она, однако, нимало не улучшила, а только усилила враждебное отношение к нему, выразившееся в насмешках, клевете, преследованиях.
С этих пор до самой смерти литературная деятельность Сервантеса не прекращалась: в промежутке между 1604 и 1616 годами появились вторая часть «Дон Кихота», все новеллы, многие драматические произведения, поэма «Путешествие на Парнас» и был написан напечатанный уже после кончины автора роман «Персилес и Сихизмунда».
Почти на смертном одре Сервантес не переставал работать; за несколько дней до смерти он постригся в монахи. 23 апреля 1616 года окончилась жизнь (умер от водянки), которую сам носитель её в своем философском юморе называл «долгим неблагоразумием» и, уходя из которой, он «уносил на плечах камень с надписью, в которой читалось разрушение его надежд». Сервантес умер в один день с еще одним великим писателем - Уильямом Шекспиром.
Сервантес умер в Мадриде, куда он переехал из Вальядолида незадолго до смерти. Ирония судьбы преследовала великого юмориста за гробом: могила его долго оставалась затерянной, так как на его гробнице (в одной из церквей) не было даже надписи. Памятник ему поставлен в Мадриде лишь в 1835 году (скульптор Антонио Сола); на пьедестале две надписи на латинском и испанском языках: «Мигелю де Сервантесу Сааведре, царю испанских поэтов, год M.D.CCC.XXXV».
Площадь Испании в Мадриде украшает скульптурная композиция, центральной фигурой, которой являются Сервантес и его самые известные герои.
Всемирный день книг и авторского права отмечается 23 апреля. Именно в этот день в 1616 году умерли три великих писателя - Гарсиласо де ла Вега, Мигель Сервантес и Уильям Шекспир.
Мировое значение Сервантеса зиждется, главным образом, на его романе «Дон Кихот», полном, всестороннем выражении его разнообразного гения. Задуманное как сатира на наводнившие в ту пору всю литературу рыцарские романы, о чём автор определительно заявляет в «Прологе», это произведение мало-помалу, может быть, даже независимо от воли автора, перешло в глубокий психологический анализ человеческой природы, двух сторон душевной деятельности — благородного, но сокрушаемого действительностью идеализма и реалистической практичности.
Обе эти стороны нашли себе гениальное проявление в бессмертных типах героя романа и его оруженосца; в резкой своей противоположности они — и в этом заключается глубокая психологическая правда, — составляют, однако, одного человека; только слитие этих обеих существенных сторон человеческого духа составляет гармоническое целое. Дон Кихот смешон, изображенные гениальною кистью похождения его — если не вдумываться в их внутренний смысл — вызывают неудержимый смех; но он скоро сменяется у мыслящего и чувствующего читателя другим смехом, «смехом сквозь слезы», который есть существенное и неотъемлемое условие всякого великого юмористического создания.
В романе Сервантеса, в судьбах его героя сказалась в высокой этической форме именно мировая ирония. В побоях и всякого рода других оскорблениях, которым подвергается рыцарь — при некоторой антихудожественности их в литературном отношении, — заключается одно из лучших выражений этой иронии.
Категория: "Наши умные мысли" | Просмотров: 785 | Добавил: Мария | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 1
1 Людмила Максимчук  
0
Людмила Максимчук

Испанскому поэту Мигелю де Сервантесу (1547 – 1616)

«Как много было тут и крови, и страданий,
Как здешние места в былые времена
И в наши дни полны больных воспоминаний!»
Сервантес, перевод М. Ватсон, «На взятие форта»


Сразиться с ветряными мельницами – можно, и вполне.
Сразиться с водяными мельницами – гораздо сложнее.
Сражаться с жерновами судьбы – …?!

25 февраля 2010 г.

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]